О творчестве Елены Рыхловой

[Наталья Павловна]

Ольга Ивановна, статью о дуэте "Беломор" Вы написали замечательную. Очень хорошо показаны две женщины - два непохожих характера, два таланта с такими непохожими стихами. К книжкам Лены Рыхловой, как к иконам, постоянно возвращаешься с потребностью самоочищения, но часто тянется рука и за томиком Лены Леоновой - дохнуть свежести, свободы, её влюбленности в окружающий ее мир.
Спасибо вам, мои дорогие Елены, за то, что обрела я дружбу с вами и ваше поэтическое слово!

[Елена]

Дорогая моя Ольга Ивановна, очень тронута тем, что Вы написали, очень признательна Вашим словам - уже потому, что Вы понимаете главное. Тронута всегдашней, безусловной поддержкой Натальи Павловны. Для вас, для таких как вы, я и стараюсь.

[Наталья Павловна]

Эх, как долго не забегала я поговорить о творчестве Лены Рыхловой! А сегодня получила письмо от Влада ПЕНЬКОВА. И пишет он мне как раз о поэзии Лены. С его разрешения копирую письмо в гостиную:

Хорошо сказать о хорошем - хорошо. Например о Лене, которая пишет стихи. Почему - стихи? Уточнение о "настоящести" стихов делать не буду. Прочих - не бывает. "Всё прочее - литература."(П.В-н)
Не буду ни поддакивать Верлену, ни спорить с ним, ни впадать в иные формы фамильярности. Тем более, достаточно внимательно прочесть его и тут же вспомнить Достоевского, который в финале Пушкинского "Пророка" снижал голос до шёпота ("Пророка"!!!!) Давным-давно узнав и то и другое - прочтя Верлена, прочтя про Достоевского, верю (ибо абсурдно?), что только так - с поэзией, только таковая - поэзия, когда обессиливаешь от сладкой ли боли, от болящей ли сладости. А ещё боишься спугнуть и то и другое сальным воплем паровозной глотки, ничем не отличающимся от матюгов в церкви "паровозными чух-чухами" в экстазе оргазмирующей пошлости. Нет, сами по себе, оргазмы хороши, когда они уместны и не будят соседей или отвращения от порнографии в душах слушателях. Даже позволю предположить, что жизни и Лены и "подразумевающегося" - жизни здоровых людей, которым ничто человеческое не чуждо. Но только ли человеческое не чуждо Лене? Не знаю, как звучит экстатическое ликование ангелов, да только кажется, что родственно её "нелитературе". Да и кому как не ангелам и поэтам воспеть - отпеть - встретить никому(?) не нужную животинку, убиенного ребёнка, обижающих, но любимых, надоедающих, но милых. Можно, можно воспеть обиду и счастье, страх и надежду, безысходность и "и всё же" - можно воспеть, проще говоря, абсурд, чтобы сквозь этот абсурд , по древним словам древнего богослова, - верить: жить, молиться, любить, писать, ласкать. Дано и иное, но..... слишком громко скрежещет и дурно пахнет паровозный чухчух.
Но есть куда и уйти..., нет, конечно, - придти. Одна из многих тропок приведёт к Лене. И пусть Лена не обидится, но - и к Большему, чем Лена.
Искренне Ваш Влад Пеньков.
08.10.2011.Североморск.

[Лукичева]

Большая литература и не такие чувства вызывает.
Лена - из больших.

[Елена]

Влад, спасибо Вам. Когда читаешь о себе в журнале, что мой поэтический океан сузился до ручейка, до стен хрущобных, до пошлости, читаешь это от тех, кто "о сексе знал лишь понаслышке, но вожделел Саманту Смит", думаешь - ну, труба просто. Думаешь - день нынешний дан на откуп именно им, строчащим пафосные воззвания русским поэтам не разменивать свой дар на медяки и - тут же! - являющим на суд читателя такие строки, что невольно понимаешь: не медведь на ухо наступил, нет, - стадо гиппопотамов пробежало. И больно-то не за себя сколько - хотя и за себя тоже - сколько за то, что это сейчас повсюду, куда ни глянь. И те, кто идут за нами, думают: так и надо. Так и вырождаемся.
Я только что приехала с фестиваля авторской песни, поэзии и прозы "Рубикон", который проходил в Смоленске. Конкурсанты, как, наверное, у любого только стартующего фестиваля, были слабенькими, но - они идут за нами. И я рада была, что в членах жюри, которые разговаривали с молодыми, были люди понимающие. Потому что организаторы сего действия, такие, как Лидия Чинарева, знают свою задачу и бьются за нее не корысти для.
Вообще, вот этот шлейф дружелюбия, когда ты ощущаешь себя на фестивале своей едва ли не каждому, настолько проецируется, что даже по дороге домой совершенно чужие люди ведут себя как родные. Как забыть девушку, которая в поезде - ни с того, ни с сего - меня, сонную, укрывала одеялом? Я приехала домой с рассыпанным по всей сумке боярышником и конфетами - а все, что знаю про дарительницу - то, что она работает в аэропорту. Муж, помню, пошутил: "Что ты ей наобещала? Летать только через Шереметьево?" Потом добавил: "Нет, вот скажи, мы это уже ненормальным чем-то считаем..."
Так и со стихами. Щедрость, с которой летят в мусорное ведро неудавшиеся - на взгляд поэта! - строки, почти уже ненормальна. Надо сразу: написал, да так сам себе обрадовался, что тут же публиковать давай. И тут же - воззвания русским поэтам, рядом, не отходя от кассы...

[Елена]

* * *
Собирали деда на прогулку,
все предусмотрели, от и до:
дали денег - на кефир, на булку,
положили в сумку валидол.

Зонтик дали – облачно местами -
и, совсем чтоб отвести беду,
дали внука: плохо деду станет -
не решат, что пьяный. Не пройдут.

[Наталья Павловна]

Лена, какая душевная, грустная зарисовка! Так можете писать только вы с Колей Колычевым.
Наконец-то появились в гостиной твои стихи. Я уже по ним так соскучилась!
Готовлю блок твоих новостей, скоро опубликую.
А журналы всякие нехорошие не читай. Слушай своих читателей - самый верный и самый честный источник информации. Мы твои стихи любим и ждем. Спасибо тебе за то, что так проникновенно пишешь!

[Елена]

Буду писать обязательно.

[Лукичева]

Лена, кто это говорил? Чехов? Точную цитату не помню, а смысл такой: не можешь сам - учи других.
Стихотворение хорошее)))

[Наталья Павловна]

Ну, вот и ладненько, Лена. Пиши. Будем ждать. А пока публикую то, что некоторые уже, возможно, слышали.

* * *
Осенний лист на голой ветке треплется,
шумят дожди, никак его не смоют.
А я плыву, плыву к тебе в троллейбусе
по городу, затопленному тьмою.

В такие дни собаку бы не выгнали,
но я люблю сырую эту пору –
есть что-то в ожидании погибели,
когда на дно ложится целый город.

Когда в минуты, может быть, последние,
что сокровенным было – говорится,
когда глядятся гипсовыми слепками
на тротуаре встреченные лица.

И я уже бегу, пути не ведая,
скорей тебя увидеть и – обратно.
А разве это нужно, разве это мне?!
Ни боли, ни обид… Живой – и ладно.

Кто-то скажет: повторяетесь, Павловна! Было уже это стихотворение опубликовано на странице 23.
Вы и правы, и не правы. Я знакомила вас со стихотворением, а сейчас спела песню - удивительную по мелодичности, неповторимую по настроению.
Лида Чинарёва написала мелодию на слова этого стихотворения уже, наверное, около года назад, и с тех пор я ее постоянно слушаю. А когда не слушаю, она звучит в моей душе.
Лида часто выступает на фестивалях и других бардовских тусовках, и везде ее просят спеть именно эту песню. Замечательное стихотворение стало бардовским хитом. Эта песня записана на недавно выпущенном диске Лиды. Здесь же - еще две песни на стихи Лены: "Романс" и "Устать бы".
Эта новость - вторая.
И, наконец, третья новость. Тиража 300 экз. книги "Китайская принцесса" оказалось недостаточно (чего и следовало ожидать). Любители поэзии, которым не досталось экземпляра, были страшно огорчены. По просьбе читателей выпущен дополнительный тираж, ещё 300 экз.