Строчки с заморочками

[Ольга]

Как оживилась эта веточка — чудо!
Саша Рыжов до апреля в Мюнхене, потом я с ним поговорю.

[Наталья]

Оживилась — это хорошо. Но вопрос имени "ветки" остался. Я не могла выбрать из двух своих вариантов, попросила совета у Лены, а она мне еще с пяток вариантов подкинула. Я совсем растерялась. Давайте, решайте, а я уж Вашу волю исполню. Прошу конкретности!!!

[Елена]

"Строчки с заморочками"

[Наталья]

Согласна. Так тому и быть! Сейчас напишу администратору, чтобы по-другому обозвал наши "уроки русского".

[Наталья]

Смотрите форум "Жизнь украшают наши встречи", мое сообщение от 26.03.09 под названием: "Встреча с книгой — другом моей юности"

Сегодня напоминаю посетителям Гостиной имя талантливого советского поэта, увы, уже ушедшего из жизни.
Василий Федоров писал серьезные стихи, но любил и пошутить.

***
Когда ему ликуется,
Поэт похож на курицу:
Снесет словцо,
Как яйцо,
И целый день кудахчет.

***
До всенародного признанья
Пути заведомо трудны.
Поэт обязан
Жить в изгнаньи
Хотя б
От собственной жены.

***
— Не изменяй! —
Ты говоришь любя.
— О, не волнуйся,
Я не изменяю.
Но, дорогая...
Как же я узнаю,
Что в мире нет
Прекраснее тебя?

***
Хочешь ведать,
Как писалось?
На душе
За жизнь мою
Все скипелось,
Все слежалось.
Отколю —
И выдаю.

[Елена]

Александр Рыжов разрешил мне поместить на форуме его пародии:

В сыром и сумрачном Andante
Вивальдиевых вольных строф
Я встретил призрачного Данте
С корзиной, полной терпких снов.
Борис Мальцев

Был вечер. Снег кружился колкий.
Я нёс в редакцию эссе
И встретил Пушкина с кошёлкой
У магазина № 7.
Он грустен был: "Взвинтили цены!
По капле кровушку сосут...
Вот, с горя написал поэму,
Пойду в "Полярку" отнесу.
Грызет безденежье собакой,
Заплаты ставлю на пальто.
А ты — "Andante, греки, раки".
Красиво, Боря, но — не то!"
...Был вечер. Снег кружился колкий.
Куда-то всё спешил народ.
И зябли в пушкинской кошёлке
Окорочка по семь-пятьсот.


Мы с каждым днём влезаем выше,
Под купол жёстких облаков —
Взглянуть в себя с небесной крыши,
Взглянуть в себя: на что готов?
Сергей Беспалов

Меня тянуло выше, выше!
На небоскреб, на Эверест —
Туда, где ветер вольно дышит,
Где синь да облака окрест.
Пять тысяч метров... восемь... Лезу!
Скользит скала, нелёгок путь.
Но знать мне нужно до зарезу,
Гожусь ли я на что-нибудь.
Добрался. Аж в груди запело!
Изрядно воздуху глотнул,
Перекрестился неумело
И прямо в бездну сиганул.
Парю, объятый синевою...
Не подведи, мой парашют!
Коль не ударюсь головою,
И не такое напишу!


Задумайтесь же, прежде чем решать!
За каждый шаг, за каждое решенье
Вас в будущем потомков поколенье
Сумеет по всем пунктам отчитать:
"Здесь лучше было б эдак, а не так,
И вывод этот очевиден даже..."
Екатерина Кислова

Задумайтесь же, прежде чем писать!
Любой ваш стих — и звонкий, и речистый —
Бессовестное племя пародистов
Сумеет, не колеблясь, переврать.
Нет существа несчастней, чем поэт!
Оскалы критиков ему ночами снятся.
А днем — ходьба по этажам редакций
И в сотый раз услышанное "НЕТ".
Не кипятитесь с пеною у рта!
Всегда есть тот, кто вам цинично скажет:
"Хоть так, хоть эдак — всё равно туфта,
И вывод этот очевиден даже..."

Мою любимую пародию Саша мне не прислал, но я попрошу его, и помещу тут же.

[Наталья]

Молодец, Лена! За всех успевает — и за себя, и за Мишу, и за Сашу. Надеюсь все-таки, что от собственного имени эти мужчины тоже как-нибудь выступят.
Пародии прочла с удовольствием, витамин хорошего настроения проглотила. Спасибо!

[Ольга]

Очень люблю Сашины пародии и малюсенькие юморески!
В свое время каждый номер газеты начинала читать с его "Отсебятины" — сначала искала ее, а потом уже — все остальное.
О, если бы вы прочли Сашину поэму про незабвенного Валерия Ивановича, над которой рыдала вся редакция "Заполярной руды"!

[Наталья]

Что-то давненько мы не смеялись — так недолго и серьезными, скучными стать!
За неимением пародий с Севера, поговорю сегодня о Губермане. Нет, его гарики, конечно, не являются моей настольной книгой — слишком много в них слов нехороших. Матерную речь я не переношу ни в повседневной жизни, ни, тем более, в литературе. Но многие гарики Губермана так остроумны, что время от времени заглядываю в его книгу для поднятия настроения. Тексты с матом сразу перечеркиваю простым карандашом, чтобы потом, ненароком, снова их не прочесть.
Первым покорил меня этот гарик:


Свалился мне на голову кирпич.
Я думаю о нём без осуждения —
собой рискуя, он хотел постичь
эстетику свободного падения.

Затем смеялась над этим:


Сожрав до крошки, хрюкнув сыто,
и перейдя в режим лежания
свинья всегда бранит корыто
за бездуховность содержания.

Сегодня из его книги "Гарики на все времена" кое-что набрала, а вы сами судите — интересен или нет вам этот автор. Только, если купите ее для домашней библиотеки, прячьте подальше от детей. Я ведь для вас приличные отбирала, а там такие есть...


Хоть я живу невозмутимо,
но от проглоченных обид
неясно где, но ощутимо
живот души моей болит.


У многих авторов с тех пор,
как возраст им понурил нос,
при сочинительстве — запор,
а с мемуарами — понос.


Чтоб описать свой возраст ранний,
все факты ловятся в чернилах,
и сладок сон воспоминаний,
когда удачно сочинил их.


Поскольку я большой философ,
то жизнь открыла мне сама,
что глупость — самый лучший способ
употребления ума.


Что говорит нам вождь из кучи,
успешно вляпавшись туда?
Что всей душой хотел как лучше,
а вышло снова как всегда.


Читатель нам — как воздух и вода,
читатель в нас поддерживает дух;
таланту без поклонников — беда;
Беда, что у людей есть вкус и слух.


Гул мироздания затих
и, слово к ритму клея тонко,
я вновь высиживаю стих,
как утка — гадкого утенка.


Нет, я на лаврах не почил,
верша свой труд земной:
ни дня без строчки — как учил
меня один портной.


Весь век понукает невидимый враг нас
бумагу марать со слепым увлечением;
поэт — не профессия, это диагноз
печальной болезни с тяжелым течением.


Полон жизни мой жизненный вечер,
я живу, ни о чем не скорбя;
здравствуй, старость, я рад нашей встрече,
я ведь мог и не встретить тебя.


То плоть загуляла, а духу не весело,
то дух воспаряет, а плоть позабыта,
и нету гармонии, нет равновесия —
то чешутся крылья, то ноют копыта.


Стало сердце покалывать скверно,
стал ходить, будто ноги по пуду;
больше пить я не буду, наверно,
хоть и меньше, конечно, не буду.


С азартом жить на свете так опасно,
любые так рискованны пути,
что понял я однажды очень ясно:
живым из этой жизни — не уйти.


Она была задумчива, бледна,
и волосы текли, как жаркий шелк;
ко мне она была так холодна,
что с насморком я вышел и ушел.


В нашем доме выпивают и поют,
всем уставшим тут гульба и перекур,
денег тоже в доме — куры не клюют,
ибо в доме нашем денег нет на кур.


Евреи уезжают налегке,
кидая барахло в уздах и грудах,
чтоб легче сочинялось вдалеке
о брошенных дворцах и изумрудах.

[Елена]

Как-то ехала в поезде. и одна маленькая девочка принесла мне в купе книжку — ей почитать. Я начала читать и не могла оторваться:

Редкий тип
Верблюды плюются,
Коровы бодаются,
А гуси клюются,
А кони лягаются.
Но лишь первоклассник по имени Гена
Все это делает одновременно.
М.Тахистова

Вопросительные слова
Поутру сказал мне Сева:
— У тебя рубашка села!
Я спросил:
— На что? И как?
Он обиделся, чудак!

Он сказал в обед со смехом:
— У тебя носок поехал!
Я спросил его:
— Куда?
Он обиделся, балда!

Он сказал под вечер тоже:
— У тебя полезла кожа!
Я спросил его:
— За чем?
Он обиделся совсем!
М.Тахистова

Грецкие стихи
Язык бывает русский,
Французский и турецкий,
Английский и немецкий,
Но не бывает грецкий.
Вы скажете:
— По-грецки...
Помрут от смеха греки:
— Язык бывает греческий,
А грецкие — орехи!
Когда ж вы каши греческой
Попросите в обед,
Вам скажут:
— Каши греческой
У нас, простите, нет!
— А грецкая?
— И грецкой нет! —
Махнут на вас рукой, -
— Бывает каша гречневой,
И больше — никакой!
А если вы встречаетесь
С гречанкою у речки,
Не надо звать гречанку
Гречихой или гречкой.
Все греческие девочки
Решат, что вы тупой,
Раз греческую девочку
Вы спутали с крупой!
А если перепутаете
Грека и грача,
Родители немедленно
Вам вызовут врача...
Прошел я курс лечения
И повторю для всех:
Язык бывает греческий,
И нос бывает греческий,
А каша только гречневой,
А грецким — лишь орех!
А.Усачев